Виниловая пластинка Kramer, Loren - Glovemaker

Если бы Шато Мармон умело петь. Вот и все. Голос Лорен Крамар вибрирует бесстыдным гулом комнаты после ухода знаменитости. Экстатическое стремление. Сомневаться. Близость. Желание. Альбом Glovemaker посвящен скинам, которые мы создаем, чтобы их увидел мир, и Лорен напоминает нам, что мы все в одежде. Все раскрыто. Неважно, какие перчатки мы наденем. Я шлюха во всех своих мечтах, Лорен Крамар поет с дерзостью Патти Смит, для них я шлюха, у меня их больше. Тексты Лорен движутся, как мишура, то смело переливаясь, то так же быстро, вьясь, хрупкие под светом прожекторов. Лорен всегда была одержима славой. Не со знаменитостями, а с электричеством, извращающим внимание, сокрушительным желанием быть увиденным по-настоящему. И вся Лорен и вся эта одержимость — в этом альбоме. Он вырос в Долине и был вынужден прятать своих Барби от отца, поэтому чуланом стал великолепный испанский дом на ранчо в позолоченном тупике, кишащем знаменитостями. Естественно, этот мальчик-гей хотел стать звездой, поэтому мать тайно водила его на уроки чечётки, джаза и фигурного катания. «Мне нужно втыкать руки и ноги в бетон», — напевает Лорен в песне «Hollywood Blvd», в которой звучит мускулистая бравада. Но «Ангелы-геи» напоминают нам, что увлечение Лорен славой неразрывно связано с его странностью и собственным желанием жить вне страха. Быть знаменитым — значит быть вне игры. Быть известным. Быть самим собой. «Glovemaker стал своего рода кодом для создания произведений искусства. Перчатка — это покрытие или маска, которая повторяет контуры жизни под ней. Как песня и символ, это альбом об изучении и отслеживании жизни — а затем делюсь тем, что есть», — говорит Лорен. И его желание поделиться истиной кажется неотложным. Слушать Лорен — значит понимать, что выбора нет; песни должны прорваться в воздух прямо сейчас. В эту самую секунду. «Я вижу, как разрываюсь, раскалываюсь и превращаюсь в батут», — поет он в «No Man», разбивая наши сердца вместе со своим. Наполовину поэт, наполовину театральная дива, Лорен объединяет трагедию дыхания на этой планете, потому что, как Эрта Китт или Кэт Стивенс, Лорен по своей сути - невероятный рассказчик. Весь этот альбом — святыня, мантия над пылающим огнём жизни, усыпанная памятными вещами Лорен; вся боль и похоть ослепительны на беззастенчивом взгляде. Это альбом автора песен. Лирика Лорена целиком принадлежит ему, и ты чувствуешь это в каждом ярком, мараскино-вишневом слове, срывающемся с его губ. Как любовник, Ты кричишь, и я разбиваюсь, Я бью, как молоток, - поет Лорен. И мы чувствуем то, что чувствует Лорен. Мы живем в его мозгу, катаясь на его изменяющих жанр эмоциях, на волне современной поп-музыки. И песни поднимают настроение, они являются гимнами веры: «Голливудский бульвар», «Я шлюха», «Эвфемизм», «Гей-ангелы» — все это оды триумфу над разъедающими силами страха и сомнений. И в этой поездке голос Лорен — это ограждение, всегда стремящееся растягиваться и трансформироваться, звенеть, говорить-петь, размножаться, охраняя нас. Перчаточник хлопает и взлетает. Альбом — экстатическая увертюра к любви и одиночеству, мечтам и обещаниям, всему, что окружает Лос-Анджелес. Пристегнитесь. Лорен знает, как создать пространство, как провести нас через затемненные бары, стробоскопические арены, бунгало с бежевыми коврами и освещенные желтым светом шоссе. Как вам Лос-Анджелес? — спрашивает Лорен. Надеюсь, вам это понравится.